НАУКА
В ШКОЛУ
ТАЛЬМЕНСКИЕ КУРГАНЫ
Археологические находки – самые древние и загадочные объекты культурного наследия. Дошедшие до нас из глубины веков предметы, могут многое рассказать о жизни предшествующих поколений.
Алтайский край знаменит своим археологическим прошлым, на его территории выявлено много памятников. Значимыми благодаря находкам, сделанным на них являются Денисова пещера (эпохи палеолита), Чекановский Лог (эпохи бронзы), Малый Гоньбинский кордон и Фирсово-14 (эпохи бронзы-раннего железа), Рогозиха-1, Локоть-4а и Новотроицкий некрополь (эпохи раннего железа), Тугозвоновский и Сросткинские курганы (эпохи раннего средневековья).
На территории одного только Тальменского района известно более 65 разнотипных памятников археологии, это поселения, городища грунтовые и курганные могильники разных эпох. Наиболее широко среди них представлены комплексы эпохи раннего железа – VII–II вв. до н.э. В это время Верхнее Приобье населяли племена большереченской культурно-исторической общности, ведущие полукочевой образ жизни.
Самым известным, на сегодня, памятником данной культурно-исторической общности на территории Тальменского района является практически полностью исследованный и монографически опубликованный курганный могильник – Новотроицкий некрополь. Близкими к нему по времени существования памятниками района являются: комплекс поселений и могильников Малый Гоньбинский кордон; курганные могильник Зайцево-1, -3, -5 и городище Большой Кокуй-3.
25 февраля 1962 года в тальменской районной газете «За коммунизм» известный алтайский историк и археолог, будущий основной исследователь Новотроицкого могильника Алексей Павлович Уманский издал небольшую заметку под названием «Говорят курганы Новотроицкого», посвященную первым находкам, сделанным на памятнике.
С тех пор прошло почти 60 лет. Материалы раскопок были опубликованы А.П. Уманским, В.А. Могильниковым и П.И. Шульгой в ряде отдельных статей и монографии. Вопросам изучения погребальной обрядности Новотроицкого некрополя посвятили свои исследования Д.А. Михайлов и Я.В. Фролов; антропологические материалы, полученные при исследовании курганов, были подробно рассмотрены в работах М.П. Рыкун; вооружение, сопровождающие захороненных, было проанализировано О.С. Лихачевой, а предметный комплекс их одежды Н.Н. Головченко.
Начался же первый сезон Новотроицкой экспедиции (Чумышского отряда Алтайской (или Западно-Сибирской) экспедиции Института археологии АН СССР) сразу показавший перспективность исследования памятника в 1980 г.
В пункте Новотроицкое-1 было вскрыто восемь курганов, содержащих 55 захоронений. Конструктивной особенностью большинства погребений явилось наличие придонного уступа, поверх которого располагалось перекрытие из толстых горбылей и бревен.
Умершие покоились в деревянных ящиках или рамах, с вытянутыми руками и ногами. В могилах за черепом обычно лежали кости животного. Сопроводительный инвентарь был представлен глиняными сосудами, железными ножами, наконечниками стрел, пряслицами, каменными курильницами, золотыми заколками и сережками.
Раскопки продолжались в 1981 году, когда было исследовано еще шесть курганов, под насыпями которых оказалось свыше 30 захоронений.
В 1983 году на Новотроицком-1 были вскрыты три кургана ирменского и шесть курганов раннежелезного времени; на Новотроицком-2 исследовался один курган. Кроме того, в пункте Новотроицкое-3 было обследовано полностью разрушенное грабителями захоронение. Продлились работы и в 1984 году, самой интересной находкой которого стала золотая пластинка с отверстием для пришивания, на которой штампом была изображена лошадь с вывернутым крупом – прекрасный образец «скифо-сибирского» звериного стиля.
В 1986 году девять курганов, содержащих в себе 54 погребения, были вскрыты в пункте Новотроицкое-2. Несмотря на то, что большая часть могил оказалась разграблена, исследователи получили значимый разнообразный материал.
Большую серию инвентаря составляли украшения: женские ожерелья и оплечья, одно из которых состояло из пяти крупных пастовых бусин и почти 250 бисеринок различных цветов, другое – из двух десятков тонких пронизок из гофрированной золотой фольги, третье – из длинной пронизки и 20 крупных сердоликовых бусин, четвертое – из отполированных до блеска черных бусин из гешира. Кроме ожерелий были выявлены и другие украшения, а также знаменитый амулет-плакетка, имитирующий гребень для волос.
Работы продолжались в 1987–88 гг., исследовались 16 курганов и 91 погребение в них. Почти в каждой могиле находились глиняные кувшины и горшки, остатки заупокойной пищи. Из орудий труда и предметов вооружения были обнаружены железные ножи с петельчатой рукоятью, пряслица, наконечники стрел, железные чеканы и кинжалы.
В ходе раскопок была выявлена целая серия предметов искусства: костяная ложка с ручкой в виде головки животного с разинутой пастью, бронзовые поясные пряжки, украшенные рельефным изображениями парных головок горного козла с огромными круто загнутыми рогами, бронзовые бляхи с рельефными композициями, в виде голов горных козлов опирающихся большими рогами на цветок лотоса, и сценой терзания козла орлиноголовым крылатым с кошачьим туловищем грифоном, который вцепился клювом и передними лапами в его спину. Украшением головного убора служила близкая к «скифо-сибирскому» звериному стилю полая фигурка горного козла, выполненная из двух рельефных золотых пластинок.
Последние полевые изыскания на могильнике состоялись в 1989, 1990 и 1991 гг., когда были вскрыты последние видимые на дневной поверхности насыпи курганов, осуществлялись рекогносцировочные раскопки межкурганного пространства.
Всего на Новотроицком некрополе под руководством А.П. Уманского в 1980-1991 гг. было вскрыто 314 погребений, из которых 296 относятся к эпохи раннего железа, 16 – к поздней бронзе и одно – к средневековью.
Несмотря на то, что в климатических условиях Верхнего Приобья органика в погребениях, как правило, не сохраняется в материалах некрополя до нас дошли отдельные элементы женской (юбки, накидки), мужской (шерстяных рубашек, кожаных кафтанов, штанов) и даже детской (элемент капюшона) одежды.
Прославившийся своим милитаризмом век железа отразился в Новотроицких курганах наличием сопроводительного оружия – кинжалами-акинаками, которые носились на поясах, фурнитура коих была представлена бляшками, пряжками, костыльками-кочедыками и металлическими крючьями (для подвешивания горита – лучного набора).
Принято рассматривать костыльки-кочедыки как элемент мужского («воинского») костюма, однако их единичные экземпляры были обнаружены и в женских погребениях.
Термин «костылек», который носит для описания описываемых подвесок условный характер, прежде всего связан с морфологическим сходством довольно тонких и продолговатых украшений с так называемыми «костыльками», используемыми в качестве приспособления для крепления постромков к саням или телегам.
Основываясь на предположительной функциональной трактовке этих вещей часть исследователей их именуют «кочедыками». В археологическом контексте Верхнего Приобья эпохи раннего железа «костылек-кочедык» – приспособление для поддевания ремешков при развязывании различных узлов (например, на упряжи). В пользу такой трактовки служат следы износа на нижних концах некоторых изделий, изготовляемых из бронзы, кости и рога.
Многообразна символическая интерпретация костыльков-кочедыков от охранительных амулетов (апотропеев), оберегающих своих носителей, до фаллических обозначений, отражающих представления древних обществ о плодородии и перерождении.
Иногда навершия (верхняя, близкая к петле часть) костыльков-кочедыков украшались реалистичными или схематическими изображениями голов медведей или грифонов. Стилистикой звериного стиля отмечены и другие элементы поясной фурнитуры – поясные бляшки, пряжки, крючья.
Излюбленным сюжетом древних кочевников была стилизация бляшек схематическими изображениями голов грифонов. При этом, они могли изображаться в разнообразных, включая «бабочковидную» форму, вариациях.
Застегнутый пояс, в представлении древних кочевников, возможно, символизировал мировой порядок, нормальный ход жизни. Поэтому зачастую во время погребального обряда пояс расстёгивали, что, вероятно, обозначало символическую смерть (переход в иное состояние) его носителя.
Предметы, выполненные в зверином стиле, обнаруженные в Новотроицком некрополе, имеют ряд аналогий в знаменитых предметах искусства из Сибирской коллекции Петра I, украшающие Золотую кладовую Государственного Эрмитажа. Одной из таких ярких находок является золотое изображение коня с вывернутым крупом из кургана 16 Новотроицкого-2.
Художественный прием изображения животных в ассиметричных позах служил средством выражения динамизма и экспрессии их движения, и зачастую повторял реальные элементы их поведения в естественной среде.
Представительная коллекция заколок была получены при исследовании женских погребений могильника. В нее вошли уникальные гофрированные золотой фольгой изделия, навершия которых венчали своеобразные «бусины», украшенные пальметками (узор, напоминающий цветок), ячеистым и глазчатым орнаментом.
Оплечья (нашитый на груди узор из бус и бисера) женской наплечной одежды украшали разнообразные бусины, изготовленные из сердолика, гешира (камень) и пасты (смесь глины с различными минералами). Значительная часть украшений была привозной, отдельные экземпляры доставлялись из далека, так гешировые бусины, вероятно, были привезены с Кавказа.
Для украшения различных элементов одежды использовались импортные раковины моллюсков – каури. По замечаниям отдельных исследователей, в древности такого рода предметы могли использоваться в качестве эквивалента товарообмена (своего рода денег).
Серьгами пользовались для украшения как женщины, так и мужчины. Различие между способами их ношения заключалось в том, что женщины и девочки носили, как правило, по две серьги, а мужчины – по одной, в разных ушах.
На некоторые восьмерковидные серьги делали подвески, в состав которых могла входить золотая цепочка, пронизка или бусина, зачастую ей служил конус из золотой фольги. Некоторые серьги украшены мелкими золотыми шариками – технико-технологический прием зернения.
Сопровождали погребенных в загробный мир и предметы быта. Самыми представительными заупокойными дарами этого рода служили пряслица (которые использовались в быту в качестве насада на веретено при прядении нити) и керамические сосуды. Вместе с пряслицем клали в погребение и нож, что, возможно, отражает какие-то представления о «нити жизни», прядении и смерти.
Керамика – один из ценнейших археологических источников, который зачастую недооценивается обывателями. Важное значение при ее анализе имеют технико-технологические показатели (состав формовочных масс, способ обжига), форма сосудов, и конечно орнаментация. Одной из наиболее интересных групп являются кувшины с орнаментом, имитирующим швы на кожаных и роговых сосудах. Вероятно, таким образом в декоре бытовых вещей отразились процессы коммуникации населения лесостепи Верхнего Приобья и кочевых племен сопредельных территорий. Интересно и то, что на некоторых сосудах присутствуют следы «ремонта» в виде дырочек, для стяжки, на тулове. Также сквозные отверстия присутствуют на веничках сосудов, которые, вероятно, использовались для подвешивания их в процессе бытового использования или культовых действий.
О многом рассказали курганы Новотроицкого, но о еще большем они умолчали, и кто знает может их голос, раздающийся тихим шепотом сквозь мглу тысячелетий, просто ждет новых ушей, которые захотят его слушать.
Новотроицкий могильник сейчас – перспективный памятник не только для археологического изучения, но и для использования его богатого историко-культурного наследия в организации экскурсионного туризма на территории Тальменского района. Обращение к находкам из Новотроицкого в данном контексте позволит создать пример прикладного использования объектов археологии в современном образовательном и рекреационном пространстве.